— Ты сегодня опять весь день лежала и в телефоне сидела! — Мария Петровна поджала губы, с грохотом задвигая ящик с посудой. — Неужели так сложно хотя бы обед приготовить?
Анна подняла глаза от экрана и глубоко вздохнула, мысленно считая до десяти. Третий месяц в Нижнем Новгороде, и каждый божий день одно и то же. Терпение закончилось еще на второй неделе.
— Мария Петровна, мы же договаривались — я не лезу в ваши дела, вы — в мои, — она старалась говорить спокойно, хотя внутри все кипело.
— Договаривались! — свекровь всплеснула руками. — А кто будет готовить моему сыну? Он работает целыми днями, а ты… Я даже не понимаю, чем ты занимаешься!
Анна закрыла глаза на мгновение. В Петербурге все было иначе. Просторная квартира, которую оставили родители, переехав в Европу. Кафе через дорогу, где она завтракала авокадо-тостами. Встречи с подругами, шопинг, неторопливые прогулки по набережным. Свободная жизнь.
Сергей появился в ее жизни три года назад — нежный, заботливый, с амбициями и планами. Он восхищал ее своей целеустремленностью, а она его — легкостью и умением наслаждаться жизнью. Казалось, они идеально дополняли друг друга.
— Мария Петровна, Сергей взрослый человек, он может и сам о себе позаботиться, — Анна старалась говорить спокойно, но твердо.
— Позаботиться? — свекровь усмехнулась. — Да ты хоть знаешь, каково это — заботиться о семье? Я всю жизнь посвятила мужу и сыну! А чего добилась ты в свои двадцать пять? Только и умеешь, что деньги транжирить!
В коридоре хлопнула входная дверь. Сергей. Как всегда, вернулся в самый разгар конфликта. Анне стало вдруг невыносимо душно в этой маленькой кухне с желтыми обоями и старой мебелью из девяностых.
— Что у вас тут происходит? — Сергей устало бросил ключи на тумбочку и прошел на кухню. За последние месяцы он заметно изменился — потускнел взгляд, опустились плечи. Казалось, энергия покидала его с каждым днем.
— Да вот, объясняю твоей невесте, что неплохо бы ей научиться готовить, — Мария Петровна сразу смягчила тон. — Ты же наверняка голодный пришел?
Анна перехватила взгляд Сергея — безнадежный, виноватый. Он снова не встанет на ее сторону. Как всегда.
— Я не голоден, мам, — он провел рукой по волосам. — Давайте просто не будем ссориться, ладно?
— Никто не ссорится, — Мария Петровна демонстративно принялась доставать сковородку. — Я просто объясняю, как правильно.
Вечером, когда они остались вдвоем в маленькой комнате, которую им выделили родители, Анна решилась на разговор.
— Сережа, мы не можем так жить дальше, — она села на край кровати, глядя на него. — Это невыносимо.
Сергей вздохнул, не отрывая взгляда от экрана ноутбука.
— Аня, потерпи немного. Мама просто беспокоится. Она привыкла все контролировать.
— Контролировать? — Анна усмехнулась. — Она хочет, чтобы я превратилась в домработницу! Прислуживала всем, готовила, убирала. Знаешь, я не для этого заканчивала институт.
— Который оплачивали твои родители, — тихо добавил Сергей, и это ударило неожиданно больно.
Анна замолчала, глядя на него широко раскрытыми глазами. Они никогда раньше не обсуждали финансовую сторону ее жизни. Да, родители обеспечивали ее — и что с того? Они могли себе это позволить.
— Вот как… — она медленно поднялась. — Значит, ты теперь тоже считаешь меня бесполезной?
— Я этого не говорил, — Сергей наконец закрыл ноутбук. — Просто… Аня, нам нужно как-то адаптироваться. Мы же сами решили переехать сюда. Помнишь, говорили о спокойной жизни вдали от столичной суеты? О том, как будет здорово начать с чистого листа?
— Начать с чистого листа под присмотром твоей мамы? — Анна покачала головой. — Это не то, о чем я мечтала.
Сергей потер лицо ладонями.
— Давай просто переживем этот период. Я обещаю, мы скоро найдем свое жилье. Мне нужно только немного времени, чтобы освоиться на новой работе.
Анна смотрела на него — и не узнавала. Где тот уверенный в себе парень, который строил грандиозные планы? Который говорил о собственном бизнесе, о путешествиях, о жизни полной приключений? Перед ней сидел уставший человек, поглощенный рутиной и маминым супом.
— Хорошо, — она кивнула, чувствуя, как внутри что-то обрывается. — Давай переживем.
Утро началось с приторного запаха оладий и очередной колкости от свекрови.
— О, принцесса проснулась! — Мария Петровна поставила перед Анной тарелку. — Почти полдень уже, а мы-то, простые смертные, с семи на ногах.
Анна молча взяла вилку. За завтраком Иван Сергеевич молча читал газету, изредка бросая на женщин настороженные взгляды. Он вообще старался держаться в стороне от любых конфликтов — молчаливый, погруженный в себя мужчина, который, казалось, смирился с ролью тени при властной жене.
— Кстати, Анечка, — Мария Петровна подчеркнуто ласково произнесла ее имя, — мы тут с отцом подумали и решили, что вам пора бы и о финансовой стороне вопроса подумать.
Иван Сергеевич кашлянул, но промолчал, еще глубже зарывшись в газету.
— О какой именно стороне? — осторожно спросила Анна, чувствуя подвох.
— Ну как же! — свекровь всплеснула руками. — Вы у нас уже третий месяц живете, едите, коммунальными услугами пользуетесь. А счета-то растут! Сами понимаете, пенсия у нас не московская.
— Мария Петровна, — Анна медленно положила вилку, — мы с Сергеем покупаем продукты, если вы не заметили.
— Да что там эти продукты! — свекровь махнула рукой. — Крупу какую-то привезете раз в неделю, и все. А электричество? А вода? А интернет, который ты целыми днями используешь?
Анна почувствовала, как к горлу подступает ком.
— И сколько же вы хотите, чтобы мы платили? — спросила она, стараясь говорить спокойно.
— Ну, мы с отцом подсчитали — тысяч двадцать в месяц будет в самый раз. За проживание, — Мария Петровна произнесла это таким тоном, словно делала им огромное одолжение.
Двадцать тысяч? В городе, где однокомнатную квартиру можно снять за пятнадцать? За проживание в тесной комнате, где из мебели только кровать и старый шкаф?
— Мария Петровна, может, нам тогда проще снять отдельное жилье? — Анна не могла скрыть иронии.
— А кто вам мешает? — свекровь пожала плечами. — Только Сереженька сейчас на испытательном сроке, много не платят. А ты… — она многозначительно замолчала.
Да, Анна не работала. Никогда не работала. Родители обеспечили ей безбедное существование, а потом появился Сергей — и она просто плыла по течению, наслаждаясь жизнью. Сдавала квартиру в Петербурге, получала неплохие деньги, но большую часть тратила на себя.
— Обсудим это с Сергеем, — Анна поднялась из-за стола, оставив недоеденный завтрак.
Вечером, когда Сергей вернулся с работы, она рассказала ему о требовании его матери.
— Может, она и права, — он пожал плечами, не глядя ей в глаза. — Мы действительно живем на их территории.
— Сережа, ты серьезно? — Анна недоверчиво смотрела на него. — Мы могли бы снять квартиру за те же деньги и жить спокойно!
— Сейчас не лучшее время, Ань, — он покачал головой. — У меня испытательный срок, зарплата не самая высокая. А твоих денег от сдачи квартиры едва хватает на твои же расходы.
Это было правдой, и от этого становилось еще больнее.
— Значит, ты согласен платить матери двадцать тысяч за эту конуру? — Анна начинала терять терпение.
— Я же сказал — сейчас не время съезжать, — в голосе Сергея появились стальные нотки. — И мама заботится о семье. В конце концов, она всю жизнь здесь прожила и имеет право…
— Имеет право помыкать нами, потому что это ее квартира? — Анна не выдержала. — Отлично! Знаешь что? Я, пожалуй, поищу работу. Чтобы платить твоей маме за привилегию слушать, какая я никчемная!
— Аня, не драматизируй, — Сергей устало вздохнул. — Мама просто по-своему проявляет заботу. Она хочет, чтобы мы стали самостоятельными.
— Самостоятельными? — Анна невесело рассмеялась. — Сережа, ты сам-то в это веришь? Она хочет контролировать каждый твой шаг. И ненавидит меня, потому что я представляю угрозу ее власти.
— Это глупости, — он отмахнулся, но слишком поспешно. — Просто нужно время, чтобы привыкнуть друг к другу.
Анна долго смотрела на него, а потом тихо спросила:
— Когда ты успел стать таким? Когда перестал бороться за нас?
Этот вопрос повис в воздухе без ответа.
Выходные в доме Ковалевых всегда проходили по одному сценарию: с утра — генеральная уборка под руководством Марии Петровны, после обеда — дача, где все обязаны были трудиться на благо семьи, а вечером — чай с пирогами и «задушевные» разговоры, в которых свекровь тонко и методично указывала Анне на ее недостатки.
— Сереженька рассказывал, как вы познакомились, — с улыбкой начала Мария Петровна, разливая чай. — В каком-то дорогом ресторане?
— В «Палкине», — коротко ответила Анна, уже предчувствуя, к чему идет разговор.
— Надо же! — свекровь округлила глаза. — Иван, ты слышал? В «Палкине»! А мы с тобой за тридцать лет брака ни разу в таких местах не были. Не для простых людей такие рестораны.
Анна промолчала, машинально помешивая ложечкой в чашке.
— А правда, что твои родители сразу после твоего выпуска в Италию переехали? — продолжала Мария Петровна.
— В Испанию, — поправила Анна. — У папы там бизнес.
— Надо же, в Испанию! — свекровь вздохнула. — А нам вот с отцом и в Анапу выбраться — событие. Хотя Иван всю жизнь работает, не покладая рук. Видимо, не теми делами занимался.
Сергей неловко кашлянул.
— Мам, давай не будем…
— А что такого? — Мария Петровна невинно улыбнулась. — Я просто говорю, что людям везет по-разному. Кому-то все достается легко, а кому-то приходится потом и кровью зарабатывать. Вот ты, Анечка, когда-нибудь работала?
Анна глубоко вздохнула.
— Нет, Мария Петровна. Не работала. Мои родители могли обеспечить мне образование и жизнь без необходимости подрабатывать кассиром в супермаркете.
— Ну вот видишь! — свекровь торжествующе посмотрела на сына. — Не все такие счастливчики. Сереженька, например, с восемнадцати лет сам себя обеспечивал. И ничего, вырос настоящим мужчиной.
Анна почувствовала, как румянец заливает ее щеки. Она перехватила взгляд Сергея — беспомощный, виноватый. И снова он промолчит. Снова не защитит.
— Знаете, Мария Петровна, — Анна отодвинула чашку, — если вы намекаете, что я не достойна вашего сына из-за своего происхождения, то скажите прямо. К чему эти танцы вокруг да около?
В комнате повисла тишина. Иван Сергеевич нервно покашлял, Сергей замер с печеньем в руке.
— Ну что ты, деточка, — свекровь сладко улыбнулась. — Я просто беспокоюсь о том, как вы будете жить дальше. Ведь жизнь — она разная бывает. Сегодня ты богатая наследница с квартирой в Питере, а завтра… всякое случается.
Анна молча встала из-за стола.
— Спасибо за чай, — она направилась к выходу. — Пойду прогуляюсь.
На улице было прохладно, но Анна шла быстро, не чувствуя холода. Внутри кипела обида, злость, разочарование. Она не сразу услышала шаги позади.
— Аня, подожди! — Сергей догнал ее, запыхавшись. — Куда ты?
— Не знаю, — она пожала плечами, не останавливаясь. — Просто подальше от этого дома.
— Ань, ну перестань, — он взял ее за руку. — Мама не хотела тебя обидеть.
Анна резко остановилась.
— Серьезно? Ты правда в это веришь? Она каждый день, каждую минуту дает мне понять, что я пустое место. Что я испорченная, избалованная девчонка, недостойная ее драгоценного сына. И ты все это время молчишь! Никогда не заступаешься за меня!
— Неправда, — он покачал головой. — Я говорил с ней несколько раз…
— Когда? — Анна скрестила руки на груди. — Когда ты последний раз сказал ей, что она не права? Что она не имеет права так разговаривать со мной?
Сергей молчал, опустив глаза.
— Вот именно, — Анна горько усмехнулась. — Знаешь, раньше я думала, что ты какой-то особенный. Другой. Что у тебя есть стержень, характер. Ты говорил о таких великих планах! О собственной компании, о независимости, о том, как мы увидим мир… А теперь?
— Теперь что? — он нахмурился. — То, что я живу с родителями и работаю обычным менеджером, делает меня хуже?
— Нет, Сережа, — она покачала головой. — Тебя делает хуже то, что ты сдался. Что позволяешь матери помыкать собой — и мной. Что ты не можешь сказать ей «нет».
Они молча шли вдоль темной улицы, освещенной редкими фонарями. Сергей заговорил первым:
— У меня было сложное детство, Ань. Мы жили очень бедно. Отец пил после развала завода, мама тянула нас одна. Я видел, как она работала на трех работах, чтобы я мог нормально учиться. Как она недоедала, но покупала мне новую куртку к школе. Я многим ей обязан.
— Я понимаю, Сережа, — тихо сказала Анна. — Но это не дает ей права контролировать твою жизнь сейчас. Ты взрослый человек.
— Для нее я всегда буду ребенком, которого она защищала от всего мира, — он пожал плечами. — Она всегда хотела для меня лучшего.
— И что теперь? Будешь всю жизнь жить как ей хочется? — Анна остановилась под фонарем, глядя ему в глаза. — Скажи честно, Сережа. Ты видишь нас вместе через пять лет? Через десять?
Сергей молчал, и это молчание говорило громче всяких слов.
Утром Анна проснулась с четким пониманием того, что нужно делать. Пока все завтракали, она сидела в комнате и листала сайты с вакансиями. Перед обедом позвонила подруге в Петербург.
— Лена, помнишь, ты предлагала мне помочь устроиться в вашу компанию? Предложение еще в силе?
Вечером, когда Сергей вернулся с работы, она встретила его с чемоданом в руках.
— Что происходит? — он растерянно смотрел на собранные вещи.
— Я уезжаю, Сережа, — она говорила спокойно, словно решение далось ей легко. — Завтра утром у меня поезд до Петербурга.
— Что значит «уезжаю»? — он нахмурился. — Мы же договорились подождать…
— Чего, Сережа? — она грустно улыбнулась. — Когда твоя мама вдруг полюбит меня? Или когда ты наконец решишься начать самостоятельную жизнь? Я так больше не могу.
На шум в коридор выглянула Мария Петровна.
— Что тут происходит? — она переводила взгляд с чемодана на лицо Анны.
— Анна уезжает, мама, — глухо произнес Сергей.
— Как уезжает? — свекровь не могла скрыть удивления. — Почему?
— А вы серьезно спрашиваете? — Анна усмехнулась. — После всего, что было?
Мария Петровна поджала губы.
— Я лишь хотела, чтобы ты научилась ответственности. Чтобы стала достойной женой моему сыну.
— Нет, Мария Петровна, — Анна покачала головой. — Вы хотели, чтобы я стала такой, как вы. Чтобы подчинялась вашим правилам, жила по вашим стандартам. Но я — не вы. И никогда не стану.
— И куда ты пойдешь? — свекровь скрестила руки на груди. — Обратно под крылышко к богатым родителям?
— Нет, — Анна подняла голову. — Я буду жить своей жизнью. Лена помогла мне устроиться в их компанию. Я буду работать, платить за свою квартиру, сама о себе заботиться. Не потому, что вы считаете меня никчемной, а потому что я наконец поняла, что хочу быть независимой.
Сергей сделал шаг к ней.
— Аня, подожди, давай все обсудим…
— Обсуждать больше нечего, Сережа, — она покачала головой. — Я все решила. Ты можешь поехать со мной, если хочешь. Или остаться здесь, с мамой. Выбор за тобой.
Мария Петровна побледнела.
— Сережа, не смей! Она просто манипулирует тобой!
Сергей стоял между двумя женщинами, и на его лице отражалась внутренняя борьба. Он хотел что-то сказать, но слова застряли в горле.
Анна видела его метания и понимала — он не поедет. Не сейчас. Может быть, никогда.
— Все в порядке, Сережа, — она мягко улыбнулась. — Я не держу на тебя зла. Просто мы оказались на разных дорогах.
Она подняла чемодан и направилась к двери.
— Аня, подожди! — Сергей двинулся было за ней, но остановился, почувствовав руку матери на плече.
— Пусть идет, — Мария Петровна крепко держала сына. — Она не та, что тебе нужна. Я всегда это знала.
Анна в последний раз окинула взглядом квартиру, ставшую для нее клеткой, и твердым шагом вышла за дверь. Внутри была боль — от расставания, от разочарования. Но была и странная легкость, словно с плеч свалился тяжелый груз.
В гостинице, куда она отправилась на такси, Анна долго смотрела на телефон. Сергей не звонил. Конечно, не звонил. И тогда она набрала номер Лены.
— Привет. Да, я приеду завтра. Спасибо, что помогла с работой. Нет, одна… — она помолчала. — Знаешь, я всю жизнь жила с ощущением, что тону. Сначала родители держали меня на плаву, потом — Сергей. А теперь я наконец буду учиться плавать сама.
Утром, садясь в поезд, Анна не оглядывалась назад. Перед ней открывалась новая глава — неизвестная, пугающая, но настоящая. Ее собственная жизнь.